3 ноября состоялся «круглый стол», организованный PwC Kazakhstan в Алматы и посвященный первому детальному обзору автомобильной отрасли, подготовленному PwC Kazakhstan. Как сообщает Forbes.kz, на заседании заместитель председателя правления Halyk Finance Сабит Хакимжанов рассказал о положении дел в экономике страны, отметив, что главными спекулянтами были не банки, а население и компании Казахстана.
Эксперт сообщил, что в Казахстане в 2015 году впервые за много лет отмечено сокращение государственных расходов (на 5%, в долларах — на 15%). Основной сжимающий фактор — падение цен на нефть. Это и вызвало резкое падение источников дохода и потребительского спроса. Это же вызвало сокращение зарплат, сокращение расходов на потребление — в первую очередь, на товары длительного пользования.
В 2014 году тенге переоценили, спрос был весьма высоким, и удовлетворялся запасом: люди скупали технику и авто. Сабит Хакимжанов считает, что эта «запасливость» была вызвана девальвационными ожиданиями, и он не считает этот спрос правильным.
Так, эксперт сетует: «Когда вы знаете, что доходы резко упадут, вы должны пытаться сэкономить, — говорит эксперт. — А Казахстан с конца 2014 тратил свои последние сбережения на то, что, в общем-то, было не так важно».
Финансист считает, что один из факторов, который влияет на обменный курс тенге — это текущий счет. Казахстан последние годы испытывал профицит на уровне 2%. На этой основе можно сделать предположение, каким будет курс доллара в следующем году.
Так, эксперт полагает, что «если фьючерсные цены на нефть останутся в пределах 54 $ за баррель в 2016, то мы выходим на курс примерно 270 тенге за доллар — это уровень, при котором будет балансироваться текущий счёт. Впрочем, это не единственный фактор, который влияет на обменный курс».
Эксперт приводит в пример гибкую валюту — рубль, который зависит от цены на нефть и меняется даже в течение дня. А тенге никак не реагировал на цены на нефть до самого 20 августа, «как будто страна даже и не знала, что мы уже живём не по средствам. В истории Казахстана было примерно два месяца, когда тенге реально плавал. Первый раз — в марте 1999, второй раз — с конца августа по конец сентября 2015…».
При этом финансист добавляет, что «…во втором случае он начал скакать намного выше, чем рубль. Тогда началась глупая, паразитическая волатильность. Видимо, она и привела к тому, что терпение регулятора иссякло. И сейчас мы находимся на том же уровне, где были до 20 августа, только при другом обменном курсе. Тенге по-прежнему не зависит от цены на нефть».
И эксперт считает, что банки попросту не могли спекулятивно играть на курсе — сложно предположить, что они так быстро сориентировались и научились это делать, а кроме того, Нацбанк сразу же пригрозил отозвать все долгосрочные свопы, если они начнут спекуляции на валютных торгах.
Потому единственные спекулянты на рынке — это люди и компании, они конвертируют свои депозиты. Проблема в том, что правительство воспринимает обменный курс как фактор социальной дестабилизации. И потому фиксирование обменного курса привело к долларизации экономики, банки не могут кредитовать экономику в тенге, не могут управлять даже текущей ликвидностью.
Банки, по мнению Сабита Хакимжанова, «свою текущую ликвидность вынуждены максимально превращать в доллары, чтобы хотя бы частично снизить дисбаланс в своём балансе. И в данный момент у банков ожидаются большие трудности — и с ликвидностью, и с ухудшением качества активов».
Фото: forbes.kz
Информационная служба kn.kz