Когда идет ремонт, музы молчат, театр закрывается и тихо матерится. Потому что это единственное, что могут позволить себе сотрудники театра русской драмы им. М. Лермонтова в сложившейся ситуации, когда они оказались не у дел из-за затянувшегося ремонта. Но и они актеры готовы на крайние меры.
Когда идет ремонт, музы молчат, театр закрывается и тихо матерится. Потому что это единственное, что могут позволить себе сотрудники театра русской драмы им. М. Лермонтова в сложившейся ситуации, когда они оказались не у дел из-за затянувшегося ремонта. Но и они актеры готовы на крайние меры.
Рано или поздно наступает в жизни каждого театра тот самый страшный момент, когда вместо зрителей, не смеющих громкостью своего голоса нарушить таинство представления, в него приходят рабочие. И никто не в силах предугадать, как долго они собираются стучать-пилить, белить-красить.
Во время ремонта в зале театра произойдут важные изменения. Во-первых, будет улучшена акустика за счет установки специальных экранов. Хорошая акустика – важная составляющая любого театрального и концертного помещения. Ее легко уничтожить, как это случилось в театре оперы и балета им. Абая, Концертном зале алматинской консерватории им. Курмангазы, казахском ТЮЗе – незнание элементарных законов физики при реконструкции этих залов свело на нет основные принципы акустики, которые создавались и разрабатывались на протяжении тысячелетий, начиная со строительства первого греческого амфитеатра под открытым небом. И поэтому такое незримое, но значимое понятие как звук, требует к себе трепетного и профессионального отношения.
Второе изменение коснется кресел – их менять не будут, но увеличат расстояние между рядами – раньше зрителям приходилось сидеть, упершись коленками в спинку передних кресел. Но для этого придется убрать три ряда. По словам художественного руководителя театра Рубена Андриасяна, постоянно приходится бороться с желанием строителей все упростить. Но у театра есть своя служба, которая обеспечивает технический надзор за качеством проводимого ремонта.
Вопрос только в сроках. Даты, оговоренные в различных документах, а также заверения о скорой сдаче объекта, никакой роли тут не играют. Здесь действуют другие силы, неподвластные здравому смыслу. По словам Рубена Андриасяна, он уже боится говорить о сроках окончания ремонта. Несколько раз назывались конкретные даты сдачи театра, но ремонтные работы по-прежнему идут.
- Строители врут, – говорит Андриасян. – Если я буду ссылаться на то, что они говорят, то совру и я. Допустим, коробку театра без механизмов сцены они должны были сдать еще в июне прошлого года. Прошло уже полгода, и когда они соизволят сдать, совершенно непонятно. Обещали в январе – но январь уже наступил. Словом, неврущий строитель может быть только во сне… С нашей стороны никаких задержек нет. Если раньше были претензии, что с проектно-сметной документацией не то, сейчас все давно уже то. В деньгах им никто не отказывает, они даже не успевают их освоить. Просто они спустя рукава относятся к нашему театру.
Подрядчиком выступила известная строительная компания «Айсель Казахстан», которая уже имеет опыт работы с театральными помещениями.
- Это организация, которая заканчивала ремонт в оперном театре имени Абая. Но и там, как потом выяснилось, тоже были большие неурядицы, и дело сдвинулось с места лишь после того, как на стройку приехали премьер-министр и даже президент. Ну, в общем, сказывается наш менталитет: пока главный толкач страны не скажет: «Ребята, давайте быстрее», дело с места не сдвинется, - говорит Рубен Суренович.
Пока все работники театра ютятся в маленьком двухэтажном помещении – в одной комнате сидят сотрудники из восьми кабинетов! Но если для администрации с местом работы определились, то труппа театра стала «бездомной» – негде проводить репетиции и ставить спектакли.
- Репетировать нам негде, побираемся, – с горечью говорит Рубен Андриасян. – Пока идет ремонт, бездельничать не хочется. Попросили у кого-то место для репетиции, отрепетировали, но выпускать спектакль нам негде. Мы его «засаливаем». Сейчас я начал репетировать другую постановку. Потом буду «засаливать» третий спектакль. Нам просто негде жить. Что касается возможности работать на сценах других театров – то нам репетиционные помещения они не дают – у них свои дела, свои постановки. Так что репетиции мы проводим во Дворце школьников или в клубе пограничников. За эти два года была только одна премьера. И то, это произошло потому, что выпускать этот спектакль было легко. Это «Семейный портрет -2», который выпустили на декорациях «старого» «Семейного портрета». Конечно, были определенные сложности, но, тем не менее, мы его выпустили. Другие спектакли невозможно поставить без наличия сцены. Поэтому сейчас готовим спектакли в «засолку», чтобы после ремонта мы могли порадовать зрителей веером премьер.
Но если театральная труппа пытается хоть как-то функционировать и не терять связи со зрителями в этом бездомном положении, то ремонт в театре идет в почти спящем режиме.
По словам Рубена Андриасяна, должны были уже закончить укладку пола в фойе – но до сих пор нет гранита, должны были сдать административные помещения на пятом этаже – но еще ни конца, ни краю…
Общеизвестный и почти всегда доказуемый в нашем государстве факт: там, где есть большие деньги, обязательно будут финансовые махинации и скандалы. Собственно, так было уже с двумя нашими крупными театрами. В случае с лермонтовкой, считает Рубен Суренович, такого не повторится:
- Я не вникаю в эти финансовые дела. Но я уверен в тех людях, которые работают у нас и ведут финансы и этих вещей просто у нас не может быть. Наши финансисты – люди скрупулезные. Не думаю, что такое у нас возможно. Нам выделили деньги, мы их перечисляем строительной компании. Вопрос в другом – они просто не осваивают эти средства: есть нехватка рабочей силы, материалов, деньги куда-то деваются. Это какая-то дыра! Их работники жалуются, что не получают зарплату. И потому они работают по принципу: мы делаем вид, что работаем, а вы делаете вид, что платите нам. Все дело в плохом менеджменте этой известной компании.
О долгом ремонте в театре русской драмы говорили чуть ни все журналисты. Наглядный тому пример – большой стенд в коридоре на втором этаже, обклеенный вырезками статей из печатных изданий. Но критика прессы и взывания театралов к совести подрядчика пока не повлияли на отношение строительной компании к ходу ремонта:
- Мы пытаемся надавить на них, хотя в последнее время бесполезно это делать. Мне пришлось их даже однажды обвинить в том, что задержка с ремонтом связана с их убеждениями на националистической почве. Реакция была мгновенной – тут же увеличили количество рабочих в несколько раз, работать стали шустрей. Но этого хватило ровно на месяц. В последнее время ряд известных российских актеров предложил мне свою помощь – они хотят написать письмо на имя главы государства с просьбой повлиять на ситуацию вокруг нашего театра. Но я считаю, что это крайняя мера и не хотелось бы к ней прибегать. Что касается отношения артистов к вынужденному простою, то я боюсь здесь что-либо говорить. Нам ничего не остается делать – только … материться. Эта изнурительная ситуация губительно действует на профессиональный уровень коллектива. Без ежедневного напряженного тренинга люди просто расхолаживаются. Театр парализован, ведь здесь люди проводили большую часть своего времени – репетировали, участвовали в постановках, в гримерках назначались встречи…
В настоящий момент, по словам инженеров театра, проводится тендер на проведение других ремонтных работ. Они даже смогли назвать срок сдачи объекта – 1 сентября. И больше никакой информации. И учитывая, что сроки окончания ремонта переносились не раз, хочется верить, что по истечении девяти месяцев театр имени Лермонтова откроет свои двери для зрителей. Тогда неврущий строитель из сна может наконец-то стать реальностью. Аминь.
10.01.2008
Жадыра БАКТЫГЕРЕЕВА, www.posit.kz