Реструктуризация долгов БТА Банка существенно снизит долговую нагрузку банковского сектора и экономики в целом. Не так страшен долг, как его малюют. Существует масса выходов из ситуации, в которой оказались некоторые отечественные банки...
Реструктуризация долгов БТА Банка существенно снизит долговую нагрузку банковского сектора и экономики в целом
Не так страшен долг, как его малюют. Существует масса выходов из ситуации, в которой оказались некоторые отечественные банки, имеющие большой объем внешних заимствований и вынужденные идти на реструктуризацию долгов. Одним из таких выходов старший специалист российской группы компаний «Тройка Диалог» Алексей Булгаков видит продажу банков устойчивым иностранным инвесторам.
– Можно сказать, одной из причин того, почему банковская система Казахстана оказалась гораздо более подвержена кризису, нежели в России, как ни странно, является ее более высокая развитость. Аппетит приходит во время еды. Акционеры, управляющие банков видят свои организации как живые организмы, которым надо постоянно расти. На каком-то этапе темпы роста и используемые для этого средства оказались слишком велики. Вот и проблема номер один: в казахстанской банковской системе большой процент внешнего долга.
– Как определить, много или мало внешнего долга для банковской системы?
– Самый простой способ – какая пропорция от банковских активов может быть во внешнем долге. Считается, что допустимая норма внешнего долга в общей сумме фондирования банков равна 25–30 процентам.
Сколько источников внутреннего фондирования по объему есть в Казахстане? Есть капитал банков до списания предполагаемых убытков в Альянс Банке и БТА Банке – округлим его до 10 млрд долларов. Есть депозиты физических лиц – еще 10 миллиардов. Депозиты от организаций, за исключением евробондов, – пусть будет около 15 миллиардов. Итого – 35 млрд долларов. Плюс депозиты от других финансовых институтов, действующих в стране, как, например, НПФ, страховые фонды – еще 10 миллиардов. Соответственно, 25 процентов может быть еще внешний долг. Добавляем 15 миллиардов и получаем 60 миллиардов. Вот, собственно говоря, общий объем активов банковской системы, который может позволить себе Казахстан.
Но в настоящее время активы банковской системы Казахстана составляют чуть больше 90 млрд долларов. Что делают эти лишние 30 млрд долларов? Это во многом деньги, выданные этими банками по кредитам за пределами страны.
Здесь, в Москве, в последние 2–3 года была очень хорошо видна активность предпринимателей из Казахстана. Предприниматели хорошие, образованные, действовали наравне со своими российскими коллегами, но объем их деятельности за пределами Казахстана очень велик. По последним статданным, около 25 процентов банковских активов находятся за пределами страны. К сожалению, для такой страны, как Казахстан, это очень много. Как показал текущий кризис, объем внутреннего фондирования, который может обеспечить безопасную работу банковской системы, не может обеспечить общую массу внешнего долга. Надо «притереть» общий объем системы и то, как она работает, к существующим реалиям.
– Каким образом эти диспропорции в банковских активах могут быть исправлены?
– За счет более активного участия государства в банковской системе. Это то, что казахстанское государство делает на протяжении 1,5 лет.
Одной из форм помощи государства является рекапитализация банков. Банковский кризис в любой стране мира, в том числе и в Казахстане, связан с некоторым, иногда достаточно существенным, ухудшением качества банковских активов. Представьте себе, банк дает предприятию кредит под залог недвижимости, но в условиях кризиса заемщик почувствовал себя достаточно плохо, стоимость залога уменьшилась, и банк полагает, что не сможет вернуть большую часть ссуды, выданной предприятию. Что делать: признать свои убытки, которые состоятся в будущем, и уменьшение базы капитала банка?
Один из основных принципов функционирования банковской системы любой страны – это наличие некой «подушки», так называемого капитала, предусмотренного для ликвидации всех настоящих и будущих предполагаемых убытков банка. Если такого капитала мало, возникает проблема, как его пополнить. Можно попросить внести деньги в капитал существующих акционеров банка, можно привлечь новых внешних акционеров, которые согласятся предоставить деньги. Государство как основной блюститель экономического порядка само может внести эти средства, если они у него есть. Как мы знаем, в отношении нескольких казахстанских банков это имело место.
– В чем причина таких действий со стороны государства?
– Ее можно рассматривать с двух сторон – по отношению к двум конкретным банкам (БТА Банку и Альянс Банку) и по отношению в целом к банковской системе.
В первом случае, видимо, регулятор, обладая ежедневной информацией, посчитал, что на каком-то этапе у банка не хватает ликвидности для соблюдения своих обязательств. И чтобы сохранить стабильность в банковской системе, была оказана такая помощь. Внешние обязательства исполнились вовремя, было выиграно время для начала переговоров с кредиторами.
На мой взгляд, более интересен общий системный аспект данных действий. В банковской системе Казахстана велик уровень внешнего долга. Соответственно, есть потребность в его сокращении. Сделать это можно в относительной мере, к примеру, путем участия государства в банковской системе. Также можно сократить его в абсолютной степени. Например, попытаться договориться с кредиторами об абсолютном сокращении общего объема задолженности в обмен на какое-то обещание, что оставшиеся деньги будут возвращены полностью. Делать это можно по отношению ко всем банкам, которые находятся в стране, а можно – к части банков, которые государство, регулятор считают наиболее рискованными.
БТА Банк является одним из крупнейших эмитентов внешнего долга Казахстана. Соответственно, реструктуризация его задолженности с кредиторами на приемлемых для кредиторов и государства условиях поможет существенно уменьшить долговую нагрузку для банковской системы страны и для государства в целом.
– Что в данном процессе могло бы быть интересно кредиторам?
– В первую очередь кредиторам хочется когда-нибудь, но получить свои деньги обратно. Желательно получить еще средства за пользование деньгами, а также какие-то гарантии, что эти деньги будут возвращены. Кредиторам абсолютно неинтересно во всех развивающихся экономиках доводить процесс переговоров по реструктуризации задолженности до, скажем так, терминального момента, а именно – до ликвидации финансового института. Ликвидация банка – это всегда достаточно мучительный процесс, особенно если банк занимает очень большое место в системе. Процесс может занимать достаточно много времени, и он очень неопределен-ный по своим исходам. Кредиторам абсолютно неинтересно этим заниматься. Да, они готовы идти на ликвидацию банка, задолженность которого реструктуризируется, только если это последняя вынужденная мера.
Самое интересное, что самому государству ни в одной стране мира не интересно ликвидировать банк, особенно если он большой и системно значимый. Поскольку такая мера может вызвать много нежелательных побочных эффектов. В частности, эти действия могут поколебать веру населения в сохранившиеся в стране банки, так же как вызвать негативный резонанс мирового финансового сообщества.
В то же время государство, как уже упоминалось, может как-то сократить объем задолженности системы в целом. Наверное, возможно сохранить реструктурируемый банк в качестве работающего финансового учреждения, которое сфокусирует свою деятельность на несколько иных направлениях, но, тем не менее, продолжит стабильно работать и вновь завоюет доверие своих контрагентов.
Известно, что в отношении БТА Банка проходит финансовый и юридический аудит, результаты которого будут представлены инвесторам, как предполагалось, в середине этого месяца. Ожидаю, что кредиторы во время переговоров будут настроены достаточно конструктивно. Целью любого кредитора является получение своих денег обратно при соблюдении определенных условий.
– Чем могли бы пожертвовать кредиторы ради получения своих денег?
– Первое – длиной долга. Если кредиторам пообещают, что они получат все деньги обратно, скажем, в течение 3 лет, это будет разумный компромисс. Второе – стоимостью долга. Судя по мировой практике банковских реструктуризаций, очень часто кредиторы соглашались вместо рыночной стоимости долга принимать некую цифру, взятую с потолка. Например, когда основная сумма долга пролонгируется на три года, плюс к этому стоимость долга составляет, допустим, 2 или 5 процентов годовых. Третье – объемом своих долговых обязательств. То есть получить немного меньше или существенно меньше, чем давалось первоначально в кредит.
Чем кредиторы готовы менее всего пожертвовать, это качеством своих предоставляемых кредитных ресурсов. Когда кредитные ресурсы предоставлялись 2–3 года назад, кредиторы считали, что речь идет о стабильных больших банках, работающих в успешной стране, поддерживаемых государством. Но кризис изменил эти предположения. Оказалось, система подвержена негативным воздействиям. Как, впрочем, и в ряде других стран мира. Соответственно, кредиторы, если согласятся, условно говоря, продлить свои долговые обязательства, изменить их стоимость и объемы, они всегда будут требовать гарантии, что данный финансовый институт будет существовать в неизменной укрепленной форме еще какое-то время. И это достаточно сложный момент, который решается неоднозначно.
В мировой практике реструктуризации в банковской системе были случаи, когда государство гарантировало полную реструктуризированную задолженность банка. Иногда государство частично ее гарантировало. Порой государство обещало приложить все усилия для того, чтобы реструктуризированный банк был продан устойчивому иностранному, то есть западному инвестору. Это важный момент, когда кредиторы договариваются с должником по реструктуризации задолженности. Им, прежде всего, интересно, чтобы этот кредитор существовал в будущем, успешно работал. И целью кредитора, а также его основных акционеров, в данном случае государства, является убедить кредиторов, что так оно и будет.
21.05.2009
Асан Куанов, www.liter.kz