Костанайский адвокат Татьяна ФЕНЬКО сумела защитить пенсионера республиканского значения 83-летнюю Елену ГРИГОРЬЕВУ от горя, лишений и верной гибели. Юристу удалось вытащить немощную старушку из силков, расставленных квартирными аферистами. Но Фенько на этом не успокоилась… Елена Григорьевна живет в однокомнатной квартире престижного дома, расположенного на центральном проспекте Костаная.
Костанайский адвокат Татьяна ФЕНЬКО сумела защитить пенсионера республиканского значения 83-летнюю Елену ГРИГОРЬЕВУ от горя, лишений и верной гибели. Юристу удалось вытащить немощную старушку из силков, расставленных квартирными аферистами. Но Фенько на этом не успокоилась…
Елена Григорьевна живет в однокомнатной квартире престижного дома, расположенного на центральном проспекте Костаная. Сегодня она едва ходит, из-за болезни еле-еле выцарапывает свою подпись в пенсионной ведомости, но сохранила ясность ума и твердость характера. Григорьева - старуха непростая: с 60-х годов вплоть до выхода на пенсию работала в секретном отделе обкома партии.
Персональная пенсия - вещь, конечно, хорошая. Но что-то не пахнет в этом доме какой-то особой благодарностью. Разве что визиты социального работника Александры КРАВЧЕНКО скрашивают одиночество нашей героини. Она-то первой и забила тревогу, когда 19 декабря прошлого года Григорьевой принесли первую повестку из суда.
- Это была очень странная история… - вспоминает А. Кравченко. - Так как моя подопечная давно уже не выходит из дома, по повестке в горсуд отправилась я. Истцов не вижу. Спрашиваю, в чем дело. Судья КУДАБАЕВ пролистал какие-то документы и сказал: “Все ерунда. Я это дело к производству не приму. Идите и передайте бабушке, чтоб жила спокойно”. Повестка и прочие бумаги тут же на моих глазах были уничтожены в специальной машинке.
Но странности на этом не кончились. Два дня спустя пенсионерку Григорьеву письмом пригласили в ЦОН “для оформления регистрации квартиры”. Кравченко побывала и там, но в назначенное время с вопросами по поводу бабушкиного жилья никто не пришел.
В апреле вновь принесли повестку. В суде соцработник узнала, что некто Алтай БЕСПАЕВ заявил: 28 марта 2007 года Елена Григорьева подписала с ним договор о продаже квартиры, а за две недели до этого получила наличными 4 миллиона тенге (что отражено и в договоре). По утверждению истца, госрегистрация квартиры была отложена по гуманным соображениям - чтобы старушка выселилась из квартиры не в холод, а в зной. Но так как гражданка Григорьева квартиру до сих пор не освободила, Беспаев попросил суд принудить ее к регистрации договора.
- Я поняла: вот-вот случится страшное, - рассказывает А. Кравченко. - Елена Григорьевна не могла сделать ничего подобного прежде всего потому, что она уже долгие годы, опасаясь за свою жизнь, не подходит к входной двери. Ключ от этой квартиры хранит ее соседка Нелли ХАБИБУЛИНА. Только она открывает эту дверь - хоть мне, хоть врачам, хоть почтальону…
Соцработник сообщила судье Марехату СЕРГАЗИНУ, что ответчик не может явиться в суд по состоянию здоровья. Тогда судья принял решение провести выездное заседание прямо в квартире Елены Григорьевны. Старушка сильно переживала, что в ее квартире появятся чужие, и попросила Александру прибраться “чище, чем обычно”. Вошедшие увидели старенькую тахту, книжный шкаф, маленький телевизор. На одной полочке - раритетные духи “Красная Москва”, на другой - бюстик Ленина рядом с православной иконой, на стене - две картины. Эти живописные пейзажи наверняка бы оценил истец, так как он художник (запомните это обстоятельство!), но господина Беспаева на суде так и не увидели - он прислал вместо себя своего представителя. Не смог найти его и я - ни по адресу, указанному в исковом заявлении, ни по телефону…
Итак, истец утверждал: в марте 2007 года он случайно увидел на автобусной остановке рукописное объявление: “Срочно недорого продам однокомнатную квартиру”. Номеров квартиры и телефона в объявлении не было - только номер дома. Беспаев начал ходить по подъездам, интересуясь авторством объявления. Нашел престарелую женщину. Она провела его по квартире, показала документы и даже поторговалась - хотела 40 тысяч долларов, но согласилась на 4 миллиона тенге с условием освободить квартиру через три месяца.
Татьяна Фенько комментирует эти утверждения весьма эмоционально:
- Ну где вы видели такие объявления? Каким дураком надо быть, чтобы без нотариуса отдать крупную сумму наличными старушке, которая на ладан дышит? На суде всплыла предыстория иска.
Свидетели Хабибулина и Кравченко, а также сама Елена Григорьевна рассказали, как в прошлом году они отбивались от владельцев расположенного на первом этаже магазина. Осенью в квартире пенсионерки прорвало водопроводную трубу, и магазин затопило. Его владельцы попытались через суд взыскать возмещение ущерба, но документально доказать его не смогли. Интересы Григорьевой тогда защитила костанайский адвокат Гульжамал КАБДЕНОВА (имя и фамилия изменены), которая вскоре проявила подозрительный интерес к имуществу старушки.
- Она требовала от нас оставить ее с бабушкой наедине, и после этих встреч из квартиры исчезли удостоверение личности, ксерокопия выданной адвокату доверенности на представительство в суде, а также тетрадь соцработника, - заявили Кравченко и Хабибулина.
Пенсионерка дополнила показания свидетелей своим рассказом:
- Гульжамал все спрашивала меня: “Где документы на квартиру?” А я ей сказала - под ванной. Я схитрила, у меня там лежит кипа почетных грамот и старые бумаги. Документы же давно лежат у соседки на хранении. Вот Гульжамалке в ванной спину-то пришлось погнуть!.. А потом она в шкафу нашла кожаную папку, где хранилось мое удостоверение, и теперь эта папка пуста.
После суда Г. Кабденова занималась снятием ареста с квартиры, наложенного в обеспечение иска владельцев магазина. Вскоре некий юрист наложил на квартиру новый арест, и он совпал по времени с появлением тех самых письма и повестки, о которых было рассказано выше.
Я нашел адвоката Кабденову и записал с ней интервью. Вкратце суть ее слов такова: “Не была, не брала, не видела”.
- Почему вы требовали конфиденциальных контактов с Григорьевой?
- Потому что у меня работа такая. Она мой клиент, и я должна разговаривать с ней наедине. Я спросила ее, надо ли снять арест с квартиры, она ответила утвердительно. На этом все.
- Вы искали под ванной необходимые вам документы?
- Кто вам об этом говорил? Ничего такого я не делала! Я, напротив, помогла этой бабушке! И документы из квартиры не выносила!
Но адвокат Фенько уверена: представленный суду договор о продаже квартиры требует пристального внимания правоохранительных органов. Во-первых, в него внесены данные исчезнувшего удостоверения, во-вторых, в нем проставлены две подписи пенсионерки. Одну из них экспертиза не подтвердила, а другую признала григорьевской.
- Теперь вспомните, что наш истец - профессиональный художник, - заявила Т. Фенько. - Если живописные полотна “чисто” подделывают, то о бабушкиных каракулях и говорить нечего. А образцы ее подписей находились в тетради соцработника, выкраденной из квартиры.
В итоге суд принял сторону ответчика, поставив под сомнение предъявленный договор и обстоятельства его заключения, факты передачи денег и волеизъявления Е. Григорьевой о продаже квартиры. Но адвокату Фенько этого мало: “Я добьюсь наказания всех участников этой аферы. Необходимые документы и свидетельства уже готовы для представления в правоохранительные органы”.
Я поздравил Елену Григорьевну с тем, что она смогла найти защиту. В ответ “железная партледи” трижды перекрестилась, глядя на полочку с бюстом и иконой.
01.07.2008
Стас КИСЕЛЕВ, www.time.kz