Добавить объявление Поиск недвижимости Избранное 0 Новостройки Компании Риэлторы Заявка риэлторам Статьи
Способы оплаты Реклама на kn.kz О компании Обратная связь Полная версия сайта

Кто будет платить по счетам

В феврале появился интригующий повод задуматься о текущем состоянии нашего банковского сектора и о его возможных перспективах. Любопытные новости пришли из Шымкента, где оказалось, что коммерческие банки не в состоянии профинансировать ипотечные кредиты даже по государственной жилищной программе, и в результате новостройки, возведенные в рамках госпрограммы, пустуют уже несколько месяцев. Что особенно показательно, речь идет о клиентах, для которых все процедуры утверждения уже пройдены, более того – с которых банки уже приняли так называемый «первоначальный» взнос.

В феврале появился интригующий повод задуматься о текущем состоянии нашего банковского сектора и о его возможных перспективах. Любопытные новости пришли из Шымкента, где оказалось, что коммерческие банки не в состоянии профинансировать ипотечные кредиты даже по государственной жилищной программе, и в результате новостройки, возведенные в рамках госпрограммы, пустуют уже несколько месяцев. Что особенно показательно, речь идет о клиентах, для которых все процедуры утверждения уже пройдены, более того – с которых банки уже приняли так называемый «первоначальный» взнос. Между тем общая цена вопроса в Шымкенте составляет всего 600 млн. тенге, или порядка 5 млн. долларов – скромная сумма даже для среднего казахстанского банка. А в Шымкенте, насколько известно, в кредитовании ипотеки задействованы филиалы некоторых крупных банков. По меньшей мере выглядит странным, что там не смогли выдать уже утвержденные кредиты.

Эта история наталкивает на определенные выводы о реальном положении вещей на кредитном рынке. Банковские группы Казахстана действительно находятся в непростом положении. Конечно, их основная долговая нагрузка достаточно рассрочена по времени: это выплаты порядка 40 млрд. долларов внешних займов и процентов по ним, из которых на этот год приходятся порядка 17 млрд. долл. К тому же, очевидно, у них еще остается возможность дополнительно тянуть время: многие банки в последние месяцы находили возможность рефинансировать эти долги. То есть большие проблемы если и начнутся, то не сейчас. А сегодня вполне можно понять, почему банки вынуждены держать режим жесткой экономии, по сути продолжая кредитный мораторий. Положение на мировых финансовых рынках с каждым месяцем становится все хуже, и доступность новых займов для рефинансирования долгов оказывается под вопросом.

Видимо, отечественные банковские группы едва ли смогут стать исключением из общей тенденции, когда по всему миру качество ипотечных залогов быстро падает, и под бременем нарастающего вала «плохих» долгов не только банки, но и другие секторы финансового рынка теряют огромные суммы. Скажем, недавно крупнейшая в мире перестраховочная компания Swiss Re признала, что по итогам прошлого года потеряла 1,044 млрд. долл. на страховой ответственности перед клиентами ввиду падения стоимости их ипотечной задолженности. А о банках, кредитующих недвижимость и говорить нечего. Можно вспомнить историю с национализированным недавно британским ипотечным банком Northern Rock, которая очень перекликается с нашими казахстанскими реалиями. Еще прошлым летом NR был пятым крупнейшим ипотечным банком в Британии, обслуживал преимущественно небогатые районы северной Англии (даже его штаб-квартира размещена не в Лондоне, а в пролетарском Ньюкасле). Банк активно выдавал ипотечные кредиты, в том числе и так называемым «субстандартным» (то есть не имевшим устойчивой истории) заемщикам. Ипотеку NR финансировал за счет займов международных рынков. Все было хорошо: как отмечают британские аналитики, в период роста мировой экономики и повышения ликвидности залогов модель успешно работала. Но с началом кризиса ликвидности в июле 2007 года в Northern Rock начались проблемы. В сентябре, после сообщений о проблемах банка с рефинансированием и резкого сокращения кредитования, акции Northern Rock начали резко падать. Это привело к первому в Британии за последние сто лет массовому отзыву денежных средств с депозитов, который прекратился только после предоставления гарантий правительства по сохранности вкладов. Только вкладчики Northern Rock в течение недели забрали со своих счетов около трех миллиардов фунтов, после чего начался его обвал: только за один день торгов банк потерял 30 процентов своей стоимости. А к моменту национализации его акции в годовом исчислении упали на бирже в 14 раз – с более 10 фунтов стерлингов до 90 пенсов. Не помогли и экстренные кредиты британского правительства, составившие в общей сложности свыше 50 млрд. долл. – фактически, если исходить из рыночной стоимости банка, эти деньги оказались «зарыты в песок». В результате национализации этого банка в конце февраля британскому правительству досталось 175 млрд. долл. «плохих» долгов.

Весьма примечателен комментарий главы британского ведомства финконтроля Гектора Сантса по поводу нынешних проблем NR и других британских банков: «За последние 3–4 года банки сумели взять в долг миллиарды фунтов при исторически низких ставках, и в результате выдать клиентам дешевые кредиты. При этом рост объема кредитования означает, что многие компании обременили себя крупными долгами, которые они пытаются рефинансировать в опасных условиях, не осознавая риски... Но надеяться на это нет смысла. Я не думаю, что рынки капитала вернутся в первоначальное состояние. Новое долговременное состояние рынка будет отличаться от того, к чему мы привыкли в прошлом». Мнение г-на Сантса о кризисе в Англии почти дословно перекликается с последними комментариями руководства казахстанского Нацбанка, представителей рейтинговых агентств и Госфиннадзора по поводу ситуации на нашем местном финрынке.

Ничего удивительного в этом нет: казахстанские банки, повторимся, не исключение из глобальных тенденций. Да и предыстория нашего местного банковского кризиса, если сравнивать, аналогична: вначале было очень демократичное кредитование за счет внешних займов и бурного спекулятивного роста цен на недвижимость; затем, когда внешние источники фондирования закрылись, кредитный источник иссяк. Рост цен на недвижимость сменился спадом, соответственно стали обесцениваться залоги и расти удельный вес «плохих» кредитов в ссудном портфеле, что автоматически отталкивает любых потенциальных кредиторов. Успокаивает только одно: правительство высказало готовность в случае экстренных ситуаций поддержать интересы вкладчиков – или выкупая проблемные банки вместе с их «плохими» долгами, или просто обеспечивая им финансирование через кредиты Нацбанка.

Шымкентская история стала сигналом крайней напряженности в системе. Перед казахстанскими банками сейчас стоят две стратегические проблемы. Первая – как сохранить имидж, с тем чтобы не допустить паники вкладчиков. Несмотря на поддержку со стороны финансовых властей, регулярно успокаивающих население, положение здесь становится все более шатким. Спровоцировать цепную реакцию паники и снятия вкладов может любая негативная информация, даже вроде той, что пришла из Шымкента. Вторая и главная проблема для банков состоит в том, где взять заемные средства для рефинансирования своих внешних долгов, чтобы сгладить нагрузку предстоящих выплат по ним. Здесь лишь два пути. Первый – пытаться привлекать средства международного рынка капитала, однако здесь перспектив мало: рынок, как уже отмечалось, с каждым месяцем сужается, требования к заемщикам растут, деньги становятся все более «короткими» и дорогими, а главное – при этом ликвидность и рейтинги самих казахстанских банков продолжают падать. Остается второй, по сути единственный вариант: попросить поддержки правительства и Нацбанка. Когда просить – это, судя по всему, только вопрос времени.

Однако на каких условиях правительство будет в случае необходимости вытаскивать банки из долговой ямы? Возможно, оно подобно тому, как это сейчас сделали в Англии с банком Northern Rock или, как в прошлом десятилетии – в Японии с группой Nomura Securities, намерено спасать банки от «плохих» долгов в обмен на их же активы? Или же Нацбанк как кредитор просто заменит для комбанков те источники фондирования, которые они ранее имели на внешних рынках? Тема очень щепетильная. Понятно, что акционеры банков заинтересованы в том, чтобы государство просто помогало им фондироваться, не вмешиваясь в процессы управления и принятия решений. Но правильно ли для правительства, жертвуя ресурсами бюджета в инфраструктуре или в социальном обеспечении, покрывать своими «мягкими» кредитами издержки управления со стороны частных компаний и акционеров? Как к этому отнесется общественное мнение? С другой стороны, если в будущем придется поставить для проблемных банков вопрос о национализации, как это сделали в Великобритании, то забирать в госуправление логично было бы не только проблемные активы, такие как ипотечные долги, но и выгодные – например, бизнесы и проекты банков и их дочерних компаний в других странах.

Здесь возникает очень интересный вопрос. Почему при столь напряженной ситуации в Казахстане, дошедшей до того, что даже филиалы крупных банков, приняв у клиентов залоговый взнос по ипотеке, не в состоянии выдать им всего 600 млн. тенге, отечественные финансовые группы активно расширяют бизнес за пределами республики? Например, в феврале внеочередное собрание участников «Москоммерцбанка» – «дочки» крупнейшего казахстанского банка «КазКом» – усилило местный менеджмент, введя в совет директоров трех представителей материнского банка в Казахстане. Руководители банка говорили о дальнейшем расширении бизнеса в России, хотя в четвертом квартале прошлого года активы «Москоммерца», который был банком номер один в России по объемам ипотечных кредитов, снизились примерно на 11 процентов. Кстати, в декабре банк провел секьюритизацию своих ипотечных активов и продал пул из более чем 2 тыс. ипотечных закладных на 311,3 млн. долл. компании-накопителю «Moscow Stars 2 B.V.». Продолжает внешнюю экспансию и другой крупнейший банк – «ТуранАлем». В начале марта было объявлено, что в течение трех месяцев он приобретет более 50 проц. киевского «БТА Банка», в котором БТА на сегодня владеет 9,95 проц. акций. Активы этого относительно небольшого украинского банка, достигшие по итогам года 229 млн. долл., казахстанские акционеры рассчитывают увеличить минимум до 500–700 млн. уже к концу этого года. Председатель правления украинского банка Жомарт Ертаев в своем интервью отметил: «Планируем расти агрессивно в ближайшие два-три года – активно развивать розницу, кредитование малого и среднего бизнеса, делать ставку на беззалоговые кредиты и расширять филиальную сеть».

Все это выглядит странно. В Казахстане у банков режим жесткой экономии, в то же время с бизнесом их «дочек» в России, Украине и других странах все в порядке, там менеджеры рассуждают об агрессивном росте. И, судя по тому, что проекты действительно финансируются, это не блеф. Отсюда можно сделать только один вывод: именно в аффилированные структуры за пределами республики идет перераспределение банковских активов. Если говорить о возможных перспективах системы, связанных с продолжением мирового финансового кризиса, то тут получается странная картина: капиталы уходят, в то время как здесь, в Казахстане, остаются проблемы с фондированием и «плохие» долги.

Вновь напрашивается параллель с банком Northern Rock. Как известно, в Великобритании февральское решение о спасении его путем национализации вызвало резкую критику. Оппоненты правительства вспомнили о неблаговидной роли дочернего фонда Granite, в свое время основанного банком на острове Джерси (эта территория – финансовый офшор). Впоследствии фонд использовался менеджментом NR для того, чтобы переводить наиболее надежные ипотечные кредиты, выданные банком, в ипотечные облигации, которые затем перепродавались инвесторам. К моменту краха банка в Granite перешло около половины активов Northern Rock на общую сумму примерно 87 млрд. долларов. Причем эти активы даже сейчас, в период кризиса, остаются наиболее ликвидными, поскольку облигации выпускались под обеспечение самых малорисковых ипотечных кредитов. Особенное возмущение в английском парламенте вызвал тот факт, что правительство не может вместе с банком национализировать и его «дочку» Granite: формально фонд – абсолютно отдельная организация. По мнению оппозиции, после национализации фонд будет использован заинтересованными лицами и акционерами для вывода наиболее ликвидных активов Northern Rock и их дальнейшей продажи, тогда как государству достаются только «плохие» долги, которые фактически не имеют перспектив возврата и оплачивать которые будут налогоплательщики. Получается, на плечи бюджета лег груз издержек и ошибок менеджмента частного банка, в то время как его совладельцы остались при своих интересах.

Такая схема (юридически, кстати, вполне легитимная), очевидно, не исключена и применительно к отечественным банкам. А вот насколько это приемлемо для правительства, уже другой вопрос. Во всяком случае, прежде чем принимать решение о поддержке того или иного коммерческого банка, правительству и АФН есть смысл разобраться с его дочерними и аффилированными структурами за рубежом, и, в частности, определить, могут ли эти структуры перейти под управление правительства вместе с материнским банком в случае его выкупа государством. Много вопросов остается и по поводу ожидаемого вхождения в казахстанскую банковскую систему иностранных банков, среди которых Raiffeisen и ряд других: какие именно активы их интересуют, какие предложения делаются казахстанским акционерам. С одной стороны, это вроде бы частный вопрос, но с другой – при возможном сценарии спасения банков он приобретает уже совсем иной формат.

Вообще центральной проблемой, которую обнаружил нынешний банковский кризис в Казахстане, становится доверие финансовых регуляторов, правительства и Нацбанка к менеджменту частных фининститутов. Как показал не только наш внутренний, но и мировой опыт, их интересы расходятся тем сильнее, чем глубже проблемы в системе. И вопрос о том, кому в конечном счете платить по счетам, остается открытым.

17.03.2008

Алексей Иконников, www.continent.kz

kn.kz
>
Статьи